Экзекутор - Страница 30

Пока Гарсия вел допрос, Хантер решил только слушать и наблюдать. Он отмечал реакции девушки, анализировал выражение ее глаз и движения в сочетании с интонациями подрагивающего голоса. Опыт подсказывал ему, что, когда приходит человек с улицы и утверждает, что у него было видение, которое способно помочь полиции, его обычно можно отнести к одной из пяти категорий — одинокая личность, жаждущая внимания; наркоман, у которого начались галлюцинации; некто с мозговыми проблемами, скорее всего шизофреник; шарлатан, который хочет денег и/или известности; либо те, кто сами имеют отношение к преступлению. Но пока в Монике ничего подобного не проявлялось.

Гарсия снова глянул на Хантера, втайне надеясь увидеть какую-то его реакцию. Когда таковой не последовало, он посмотрел на часы, после чего наклонился вперед и положил локти на стол.

— Я тебе скажу, что мы сделаем, Моника, — спокойно сказал он. — Я надеюсь, ты понимаешь, что в данный момент мы испытываем большое напряжение и нам катастрофически не хватает времени. Но я попрошу офицера записать все, что, как тебе кажется, ты видела, и мы свяжемся с тобой, если у нас возникнут вопросы…

— Я не пытаюсь впустую тратить ваше время, детектив, — твердо сказала она, поняв нежелание Гарсии верить ей.

— И мы это ценим, — тем же тоном сказал он, но сбить Монику с толку ему не удалось.

— Верите вы мне или нет, детектив, но это случилось. К сожалению, случилось со мной. Я видела страдания других людей. Я чувствовала их боль, видела слезы и понимала, что заставляет их страдать. Это не дар; это проклятие, из-за которого я каждый вечер боюсь закрывать глаза. Мне не хочется быть здесь. Я никогда не делала этого раньше, но сейчас я думаю, что в самом деле могу помочь.

Моника снова посмотрела на Хантера. В ее глазах что-то мелькнуло.

— Хелен… — прошептала она. — Это не было вашей ошибкой.

Хантер вскинул брови.

— Простите?

— Вы просто хотели прекратить плач. Вы просто хотели устранить боль. Вы сделали то, что считали правильным. То, что она просила сделать. Вы избавили ее от боли. — Она покачала головой. — Это не было вашей ошибкой.

Хантер оцепенел. Его взгляд был прикован к сидящей перед ним брюнетке. Во рту у него пересохло, и желудок свело болью, когда давние образы всплыли у него в памяти.

Гарсия увидел, как изменился Хантер, но, прежде чем он успел что-то сказать, дверь в допросную распахнулась и на пороге появилась капитан Блейк.

— Вам, ребята, лучше сворачиваться, — сказала она, не обращая внимания на Монику. — Похоже, что у нас еще один.

Хантер поднял на нее глаза:

— Наш?

Капитан Блейк кивнула:

— В Малибу.

Гарсия пулей сорвался со стула.

— Спасибо, что пришли, — сказал он, выскакивая из комнаты.

Хантер повернулся к Монике:

— Я пришлю полицейского, который запишет все подробности.

— Детектив, — позвала она, когда Хантер направился к двери. — Она знала об огне. Она знала, что пугало ее.

38

Хантер молча сидел у окна машины, пока Гарсия гнал по голливудской магистрали. На Лос-Анджелес уже спустилась ночь, и вместе с ней пришел дождь. Не типичный для Калифорнии густой плотный поток, а ровная занудная английская морось. Небо было затянуто серыми облаками. Такая сырая погода могла держаться часами.

Указательным пальцем Хантер мягко массировал лоб между бровями; его внимание было приковано к дождевым каплям на стекле. Мысли сплелись в тугой клубок, и он мучительно старался разобраться в них. За какие-то полчаса вся конструкция дела изменилась. Теперь все, что они знали о снах священника, идея, что убийца проводил какой-то ритуал, — все получило сокрушительный удар. Хантер был уверен: то, что несколько дней назад произошло в церкви Семи Святых, не было ритуалом. Киллер просто действовал в соответствии с описанием ночных кошмаров отца Фабиана — но зачем?

Внимание Гарсии было приковано к дороге, но он заметил, как еще в допросной изменилось настроение его партнера. Что-то в словах девочки действительно поразило Хантера.

— Могу я тебя кое о чем спросить? — осторожно обратился он к Гарсии.

— Валяй, — ответил Хантер, не отрываясь от окна.

— Кто такая Хелен?

— Прости?

— Моника, та… — Гарсия замялся в поисках нужного слова, — та девушка-экстрасенс, с которой мы только что говорили. Она что-то сказала — о Хелен и о том, что это не было твоей ошибкой. Кто такая Хелен?

Хантер закрыл глаза.

Гарсия понимал, что лучше не настаивать на ответе. Он не стал нарушать молчания.

— Моя мать, — наконец ответил Хантер, снова уделяя внимание окну. — Хелен была моей матерью.

Ему было всего семь лет, когда это случилось, но воспоминания, всплывшие сейчас в памяти, были по-прежнему свежи.

39

Он сидел в одиночестве в своей комнате, глядя на плотные струи дождя за окном. Он любил дождь, особенно такой. Его гула почти хватало, чтобы заглушать крики и стоны боли, которые доносились из соседней комнаты, — почти хватало. Он спросил отца, почему доктор не сделает что-нибудь. Почему ее не отвезут в больницу, где ей станет лучше.

«Больше ничего сделать невозможно», — сказал отец со слезами на глазах. Он опустил две таблетки в стакан с водой и спрятал пузырек с лекарством глубоко в шкафчике под потолком их маленькой кухни.

— А мы не можем дать ей побольше таблеток, пап? Они помогут ей справляться с болью. Она не кричит так, когда берет их.

— Нет, Роберт, — нервно ответил отец. — Слишком много не принесет ей пользы.